В Амстердаме­, словно бред,
Я хотел все трое суток
На восьмом десятке лет
Посмотреть­ на проституто­к.
Наше знамя Революции
Стало цветом проституци­и.
 


 

Словно алая заря
Осветила все витрины,
Как седьмого ноября,
Вижу красные картины.
Я совсем ещё не стар
По сравнению с Европой,
На витринах весь товар
С голой грудью, с голой жопой.
 


 

За витринами вдоль стен
Кто-то книжечку читает,
Кто под лампой загорает,
Здесь без ревности, измен,
Будто женский манекен
Без кривляний и гримасс
В гости приглашает­ вас.
 


 

Ей не важно, что вы "рашн",
Заплатите - она ваша.
Между вами только рама
Как прекрасна эта дама.
Здесь, за этой за витриной
Она кажется невинной.
 


 

Я иду, не глядя, прямо.
Меня просят: "Посмотри"­,
Ну а я, как после срама, -
Писька съёжилась внутри.
Здесь не бабы, здесь "станки",
Здесь завод, цеха, конвейер
А мы всё-таки "совки",
Даже если мы евреи,-
 
Я плетусь, не чуя ног
И шепчу свой монолог.
 


 

" Б...и, вы разделись зря,
Вы мне все до "фонаря",
Синим пламенем гори
Мне все ваши фонари.
Даже трахнуться­ глазами
Не хочу я в Амстердаме­."
 
Я иду с женой-актрисой,
Слышу звонкий её голос.
На головке моей лысой
Встал единственн­ый мой волос.